США и страны НАТО подталкивают Украину именно к военному разрешению конфликта, заявил Глава ДНР Денис Пушилин в интервью международному новостному каналу «Аль-Джазира».
— Денис Владимирович, на сегодняшний день нарастает эскалация в отношениях между Россией и Западом на фоне, как мы знаем, вопросов безопасности, в том числе это касается Украины и особенно ситуации в Донбассе. Как Вы расцениваете развитие ситуации?
— Градус отношений достаточно высок и ситуация продолжает нагнетаться. К нашему большому сожалению, Украина все же выступает неким фронтиром этого обострения, потому что, как ни посмотри, все крутится вокруг конфликта. И конфликт Украины и Донбасса выносится во главу угла.
Если проанализировать то, что происходит, становится все очевидно. Россия, со своей стороны, настаивает на всех информационных площадках именно на мирном урегулировании конфликта. Это минская площадка, «нормандский формат», любые, скажем так, медийные составляющие. Россия призывает именно к прямому диалогу и урегулированию конфликта. Что же со стороны западных стран, со стороны НАТО? Это напичкивание оружием Украины. И мы видим за последние недели поставки вооружения, причем оно исчисляется сотнями тонн.
Все это делается открыто, тут даже разведка не нужна. Это все демонстрируется как представителями Украины, так и представителями Великобритании. США также поставляют летальное вооружение, выделяются транши. Обсуждаются еще разные вариации. Со стороны Прибалтики идут разговоры по поводу поставок вооружения.
Теперь взвешиваем: вот она — Россия, которая делает все именно для мирного урегулирования и диалога, и вот США и страны НАТО, которые подталкивают Украину именно к военному разрешению конфликта.
Западным странам и, в частности, США, выгодно чтобы Россия была выставлена агрессором, потому что они рассчитывают на то, что когда здесь начнется полномасштабные боевые действия, Россия не сможет остаться в стороне и вынуждена будет вмешаться в эту ситуацию.
Пока идет игра на повышение ставок, и это действительно воспринимается с определенной тревогой.
— Это идет уже откровенно: поставляют и ракетные системы, и оружие Киеву. И по сообщениям разведки Запад обвиняет Россию в том, что она сосредоточила силы на границе. Как Вы прокомментируете это?
— Я бы сказал, что это не разведданые, а дезинформация и создание фейков. Потому что все легко проверить. Первое. О концентрации каких войск идет речь у границы России и Украины? Это же никто не демонстрирует. А если показывают отдельные фотографии размещения военной техники за 400 километров на своей территории в Российской Федерации — при чем здесь Украина? Почему тогда другие страны не рассматриваются? Там Китай недалеко. Почему в отношении Китая не раздувается? Это абсурдно звучит на самом деле.
Все эти заявления просто голословны, ничем не подкреплены. В итоге мы видим, что в сухом остатке есть только слова и попытка создать образ агрессора в лице России.
Мобилизации в России мы не видим. Во-первых, чтобы проводить мобилизацию, необходим соответствующий указ президента, ряд нормативных правовых актов и прочее. Это скрыть было бы невозможно: нет никакой мобилизации России. То, что в местах дислокации, где военные части РФ находятся военные — это нормально. Ничего здесь удивительного нет. Что касается ситуации на границах России и Украины, тоже нет никак доказательств.
Наше видение того, возможен ли какой-то конфликт, и возможна ли горячая фаза — к сожалению, возможна, но только со стороны Украины в отношении нас. Потому что смотрите какая логика: западные страны и Киев кричат об агрессии со стороны России. Но больше 120 тысяч украинских военных сконцентрированы в Донбассе, а граница Украины и России — она имеет большую протяженность, а там никого не сконцентрировано. Там Украина не защищается. Получается, Украина специально приглашает Россию напасть?
По сути мы видим, что украинская сторона просто готовится напасть на Донбасс, разрешить конфликт силовым путем. Почему мы так думаем? Потому что есть ряд факторов. Первое — количество техники и личного состава, которые сконцентрированы непосредственно у линии соприкосновения с нами. Второе — это наличие иностранных журналистов именно в этот период, когда раздувается истерия в западных СМИ. Именно сейчас там находятся иностранные журналисты. Третье — это подтягивание к линии соприкосновения такого вооружения, которое не использовалось уже давно, имеются в виду «Ураганы» и «Смерчи». В том числе, по нашей информации, «Джавелины» тоже уже находятся на территории Донбасса, подконтрольной Украине.
В том числе мы видим, что в Краматорск поступило вооружение из Великобритании. В район Авдеевки переброшены 40 спецназовцев, которые проходили обучение у инструкторов из Великобритании. Они заточены, судя по их специализации, для проведения диверсионных атак.
В простом понимании — это террористические акты, потому что, согласно нашим разведданым, они изучали как раз нахождение в районе Донецка, Горловки, Докучаевска инфраструктурных объектов. Имеется в виду газоснабжение, водоснабжение, линии электропередач. У нас есть все основания полагать, что эти группы будут непосредственно работать по данным инфраструктурным объектам.
Украина готовится не защищаться, а наступать. Со своей стороны, мы не сидим на месте, и готовы встретить агрессивные действия со стороны Украины. На передовой все готово к тому, чтобы Украина не могла просто так зайти. С учетом того, что последний год был непростой, мы усилили количество учений, слаживания между подразделениями, между министерствами и ведомствами, в том числе и экстренными службами, потому что мы не исключаем такие провокации, которые видели в Сирии. Имеется в виду с химическим оружием. И с учетом той истерии, которая возникала совсем недавно по поводу того, что у нас были утечки на «Стироле» (где есть химическое производство), которые СММ ОБСЕ не подтвердила.
Совокупность всех этих факторов говорит только о об одном: Украина то ли сама готовится к наступательным действиям, чтобы закрыть часть своих внутренних проблем, то ли ее просто подталкивают извне западные партнеры.
— На фоне того, о чем Вы сейчас говорили, и информации оттуда же: а они сами признаются, что отправляют комплексы, оружие, технику к линии соприкосновения — возникает такой вопрос: а у вас есть то, что будет способствовать этому противостоять?
— На самом деле, так или иначе, Донбасс знает, что это за оружие — и «Смерчи», и «Ураганы». И Украине не помогло это оружие, чтобы избежать котлов в которые они попадали, а также переломить ход военного противостояния в пользу Украины. Мы знаем, что с этим делать. Тех навыков, той слаженности, которых мы достигли за почти уже восемь лет конфликта, хватает, чтобы защитить граждан Донецкой и Луганской народных республик. Мы рассчитываем, что у Украины или, скажем так, у отдельных лиц там хватит ума, чтобы не начать полномасштабные боевые действия. Тем не менее готовы мы к этому всецело. Безусловно, мы не хотим этого, но обязаны делать все возможное, чтобы защитить гражданское население.
— Есть взаимные обвинения в нарушении Минских соглашений. Как на Ваш взгляд можно реализовать сейчас Минские соглашения?
— Короткий сценарий. Страны-гаранты выполнения Минских соглашений, в частности Франция и Германия, оказывают должное давление на Украину, — у них такая возможность есть, — для выполнения Минских соглашений. Украине, в свою очередь, понимая, что деваться некуда и конфликт нужно урегулировать дипломатическим способом на основе подписанных документов мирных соглашений, нужно непосредственно вступать в диалог с Республиками и по каждому пункту разговаривать.
Мы со своей стороны готовы к этому, мы об этом заявляли публично. И я, и мой коллега из ЛНР Леонид Пасечник. Только сидя за столом переговоров, подключая те подгруппы, которые работают на Минской площадке, только не для имитации, как до этого делала Украина, а для проработки каждого из вопросов, там все написано. То есть по сути Комплекс мер Минских соглашений – это и есть дорожная карта: что, зачем должно следовать, что из чего должно вытекать, что должна сделать каждая из сторон конфликта, что еще должен сделать Донбасс, что должна сделать Украина, включая изменения в законодательство Украины, изменения Конституции, закрепления там определенного статуса.
Все просто. То есть нужно просто все это выполнить. Что-то мне подсказывает что такой политической воли ни со стороны стран Запада, ни со стороны Киева нет. Поэтому сейчас стоит только взывать к здравому разуму и смыслу тех действий, которые совершаются. Пока мы видим кардинально противоположные шаги, за исключением, наверное, только Германии, которая сейчас блокирует поставку летального оружия Украине. Наверное, это правильно со стороны страны-гаранта. А то если бы и Германия поставляла сейчас оружие, то о каком мирном урегулирование вообще могла бы идти речь.
– Россия заявила, что она не против, чтобы США стала участником «нормандской четверки»…
— Россия сказала, что они не исключают такой вероятности, как подключение к решению конфликта США. При этом, что касается нормандского формата, то это уже устоявшаяся площадка и против включения и вхождения туда США выступают как раз Франция и Германия.
Что касается нашей позиции, то мы смотрим на такие заявления Штатов, как на проявление особого цинизма. В последний период времени, когда разгорается ситуация, мы видим напичкивание оружием со стороны Штатов напрямую, напичкивание финансовых средств для закупки оружия и поддержания экономической составляющей для ведения боевых действий в отношении Донбасса. Шаги отнюдь не мирные, то есть какое урегулирование может быть включено в план действия со стороны США и как они могут помочь нормандскому формату? Мы видим популизм, но отнюдь не реальное желание урегулировать конфликт.
— После референдума вы выразили желание вступить в состав России. Движется ли этот процесс сейчас?
— Мы действительно в 2014 году пошли на референдум, и в едином порыве сформировали то будущее, которое было единственно приемлемым для нас на тот момент. Мы проголосовали за государственную самостоятельность, мы проголосовали за то, чтобы говорить на том языке, на котором привыкли говорить, который считаем родным языком. Мы проголосовали за то, чтобы чтить свою историю так, как мы ее знаем, как мы ее учили. Мы проголосовали за то, чтобы в конце концов оставаться самими собой. Что касается нашего желания быть как можно ближе к России, то за годы конфликта это желание только усилилось. От Украины мы видели только снаряды, мы видели только разрушения наших домов, нашей инфраструктуры. Мы видели только кровь, убийства, ранения и риторику в отношении нас: что мы террористы, преступники и ряд других выражений, которые даже не хотелось бы произносить. Это мы слышим на протяжении всего конфликта в отношении себя.
А со стороны России мы видим иную картину. Со стороны России мы видим поддержку гуманитарную. В 2014 году это были «белые КаМАЗы», которые привозили гуманитарную помощь, и многим нашим согражданам они помогли выжить, не умереть от голода. Дальше мы со стороны России увидели признание наших документов, потому что Украина продолжила ущемлять нас в правах. Мы не могли туда выехать, наши граждане не могли туда съездить, чтобы поменять или продлить документы, не могла получить документы молодежь. Мы вынуждены были выдавать свои документы, и Россия гуманитарным шагом признала эти документы.
Дальше для нас важный шаг – возможность получения российских паспортов нашими гражданами. И это сейчас уже сотни тысяч наших граждан, которые изъявили такое желание. Это ряд интеграционных процессов, которые усиливаются с каждым годом. Мы действительно становимся ближе к России, и этот запрос идет от наших граждан. Они смотрят в сторону России. Это неизменная составляющая.
Что же касается того, соответствует ли это Минским соглашениям? Я скажу, что это соответствует Минским соглашениям в части пункта о трансграничном сотрудничестве. Все в рамках трансграничного сотрудничества у нас происходит. Включая последний указ со стороны президента РФо том, что наши предприятия сейчас допускаются на российские рынки, признаются наши сертификаты.
— Какие на сегодняшний день стоят препятствия перед работой Трехсторонней контактной группы по реализации минских договоренностей? Как Вы ответите на обвинения Украины в Ваш адрес о том, что Донецк и Луганск нарушают эти соглашения в Минске?
— Тут все просто. Мы поднимаем подписанные документы Комплекса мер по выполнению Минских соглашений и читаем по пунктам: где и кто что должен выполнить. Мы смотрим, что еще в 2015 году Украина должна была первым пунктом ввести режим прекращения огня, прекратить стрелять. Прекратили стрелять? Нет.
Далее нужно было отвести технику. Произошло некое отведение техники, но сейчас мы видим, что эта техника, и это зафиксировано в отчетах СММ ОБСЕ, находится уже практически на боевых позициях со стороны Украины.
Дальше мы смотрим по ряду политических пунктов, которые должна была выполнить Украина. Мы физически не можем в Верховной Раде принять законы и подписать законы. Это должны сделать они. Украина должна непосредственно изменить Конституцию, включить туда особый статус, то есть именно в Конституции это закрепить, Украина законодательно должна предоставить амнистию всем участникам конфликта. Этого же нет ничего.
А в чем нас обвинять? Это Украина должна выполнить. И законы, которые она должна принять, она должна согласовать с нами. Так прописано в Комплексе мер. Это должно быть взвешенно, с учетом интересов граждан Республик. Но этого же не сделано ничего.
Самый элементарный пример, как можно оказать давление на Украину – это финансовый. Сейчас мы видим, что Украине собираются опять выделить новый транш — 1 млрд 200 млн. Если бы были заинтересованы западные страны, они бы просто заявили: миллиард двести мы вам даем, но после выполнения своей части Минских соглашений. Но этого же никто не делает. То есть, по сути, этот миллиард двести дается Украине на войну, не на урегулирование конфликта дипломатическим путем.
— В 2014 году сразу после референдума был проект объединиться с Луганской Народной Республикой в Новороссию. Этот проект еще существует, и какова его судьба?
— Проект Новороссия гораздо шире, чем Донецк и Луганск. Проект Новороссия включает в себя и Харьков, и Днепропетровск, и Запорожье, и Херсон, и Одессу, и Николаев. Мы не забыли, что там живут русские люди, и мы делаем все, что в наших возможностях сейчас. Но на данном этапе по понятным причинам этот проект на паузе. Но мы о нем не забыли.
Что касается нашего взаимодействия с Луганской Народной Республикой, то в конце прошлого года мы приняли решение о создании единого экономического пространства. То есть, между нами нет границ, таможен, у нас происходит синхронизация законодательства. Здесь мы двигаемся достаточно синхронно: у нас одни враги и одни друзья. Я считаю, что того взаимодействия, которое у нас есть, вполне достаточно, и оно развивается исходя из необходимости.
